Реклама
28 сентября 2011 13:41
"Елена": Особый взгляд
Фильм Андрея Звягинцева «Елена», отмеченный главной наградой Каннской программы «Особый взгляд», 29 сентября 2011 года выходит, наконец, и в российский прокат (дистрибьютор – компания Нон-Стоп Продакшн). Интересующиеся искусством кино – и киноманы, и обычные зрители, провинциалы и москвичи – ждут этой картины с особым нетерпением. И причиной тому даже не престижная каннская награда, а, пожалуй, сам имидж Звягинцева, режиссера наособицу, восемь лет назад неизвестно откуда взявшегося и сразу же вошедшего в международный киноистеблишмент. Шутка ли, сразу два «Золотых Льва» Венецианского кинофестиваля…
Кстати говоря, этот первый – и оглушительный – успех молодого режиссера на фестивале, втором по значению в мировой табели о рангах, многих весьма озадачил. Говорили разное – мол, Европа свихнулась на так называемой «русской духовности», на «тарковщине»; многие предрекали Звягинцеву последующий после блестящего дебюта провал; другие усмехались в усы – откуда, дескать, взялся этот телевизионный режиссер, подвизавшийся на съемках телепрограмм… Ну и все такое прочее.
Кстати, могу засвидетельствовать: Звягинцев действительно снимал телепрограммы и когда-то, лет эдак 15 тому назад, мы даже вместе работали на одном проекте, я – редактором, Звягинцев – соответственно, режиссером. Упоминаю же я сей факт не потому, чтобы отметиться в «ближнем кругу» нынешней знаменитости (тем более сам он напрочь меня не помнит - или не узнает, Бог его знает), а единственно потому, что сама была живым, так сказать, свидетелем звягинцевского упорства.
«Китайского», иначе не скажешь: ни грана отечественного легкомыслия или, скажем, нашей знаменитой российской расхристанности. Казалось бы, ну телепрограмма, ну, подумаешь: его коллеги работали в два-три дубля, хорошо – если в четыре, вовремя заканчивая рабочий день. Звягинцев каждый раз говорил: ну сейчас, сейчас, последний дубль, ребята, и по домам. Помню, на восемнадцатом по счету я взмолилась: я, говорю, сова, мне-то что, но посмотри на часы – полночь! Ребятам домой надо, к детям. Все с той же неподражаемой своей улыбкой (по первому образованию Звягинцев актер и умеет, когда надо, обворожить), он клятвенно обещал, что девятнадцатый дубль будет последним и… делал еще штук пять.
Кошмар. Могу себе представить, что было на съемках «Возвращения», его первой полнометражной картины, той самой, что победила в Венеции. По-видимому, сущий ад: по тридцать дублей как минимум – и это по холодной погоде; снимали осенью на Ладоге, где задувают такие ветры, что только держись…
Результат стоил того: как свидетельствовал сам автор, в «Возвращении» не было ни единого проходного плана, снятого ради природных красот и чтобы нагнать метраж. Зритель ведь в большинстве своем наивен и неискушен: умелый профессионал может навести такого туману и «духовности», залепив пространство между актерскими эпизодами «видами» русских просторов, что никто ничего и не поймет.
Звягинцев (я брала у него интервью перед первым в его жизни Венецианским кинофестивалем, участие в котором тоже отдельная, полумистическая история), зная, что как раз неискушенные зрители или даже критики могут подумать, будто он эксплуатирует стиль Тарковского, сразу же честно предупредил, что нет, не эксплуатирует. Что не снял ни одного проходного плана и что каждый «вид» русской природы он старался одухотворить, а не оставить в загашнике, чтобы было удобно монтировать…
Возможно, именно поэтому венецианская публика (весьма, надо сказать, искушенная и поднаторевшая) и «купилась» на эту картину: что-то такое трансцендентно-мистическое витало даже и в междукадровом пространстве «Возвращения»: когда-то, во времена величии кинематографа это называли просто - магией кино…
Надо сказать, что эта самая «магия», естественная в «Возвращении» и слегка искусственная в «Изгнании», частично и сгубила его вторую картину. Как написал один модный критик, что, мол, после такого можно ожидать и «Послания», и «Явления» и чуть ли не «Всепрощения». Остроумно и прямо в яблочко: стиль «Изгнания», с его настойчивыми библейскими аллюзиями (в одном эпизоде прямо читают – по книге – отрывок из Библии), показался многим, и мне в том числе, чересчур уж патетичным и приподнятым. Кроме всего прочего, в Канне, где картина была в основном конкурсе, Звягинцеву противостоял молодой мексиканец Карлос Рейгадас с похожим произведением, фильмом «Безмолвный свет». Где и библейские, и прочие аллюзии были более уместны, нежели у нашего соотечественника… Так вот, если бы не Рейгадас, Звягинцев бы мог отхватить и более престижную награду, чем приз Константину Лавроненко как «лучшему актеру».
Что и говорить, сравнение в тот год было не в нашу пользу: если Звягинцев помещает своих героев в безвоздушное пространство (непонятно, где, в какой стране, в какое время все это происходит), то Рейгадас четко обозначает время и место действия: у него как раз почва и судьба дышат полной грудью…
Относительный неуспех (приз для Константина Лавроненко можно назвать межеумочным, «утешительным» призом, для амбиций Звягинцева чуть ли не оскорбительным) этой картины вновь поднял волну среди звягинцевских недоброжелателей: забыв, что они предрекали ему провал после блестящего дебюта, теперь они затянули другую песню. Дескать, с ним все ясно: продолжает угождать Европе, пользуясь имиджем страны России, как заповедника «духовности» для западных простофиль…
Так что к «Елене» готовились загодя: хотя скрытный Звягинцев даже название фильма держал в строжайшем секрете (с некоторых пор он действительно любит навести туману), информация как-то так просочилась; правда, о чем конкретно фильм, никто толком так и не мог объяснить.
Ждали чего-то библейско-духовно-трансцендентально-метафизического и … просчитались. Как это часто бывает… Как пишет тот же юный критик, который ждал «Всепрощения» и чуть ли не «Явления», «Елена» - самая живая картина Звягинцева. Насчет «живости» этот самый критик большой спец: любит американское кино, о котором каждый божий день строчит рецензии, одна другой хлеще. Так что в принципе доверять ему можно, даже если в его пересказе (сейчас мода такая – залихватски сюжет пересказывать, в духе анекдота) фильм выглядит несколько глуповатым. То есть – слегка оглупленным.
Типа богатый старик, у него жена из низов, медсестра по образованию, у жены сын-алкаш, у алкаша жена вечно беременная…Ну и так далее. Однако, не мною замечено, таким стилем можно и «Анну Каренину» пересказать: полюбила, мол, жеребчика из военных, а он охладел, а она – под поезд…
Пересказ – иронический или, наоборот, серьезный, не суть, - в данном случае мало что дает. Ибо сюжет картины укладывается в две строки и нельзя сказать, чтобы он был парадоксальным или неожиданным. Тут как раз не в сюжете, как в таковом, дело.
А в той хватке бытописателя нравов, которую вдруг обнаружил Звягинцев, от которого, как я уже говорила, ждали только и исключительно библейского туману, перенесенного на наши «необозримые» просторы…
На сей раз Звягинцев рассказывает социально окрашенную историю: о столкновении двух миров, богатого и бедного, о том «грядущем хаме», которого нам давно предсказали и который, похоже, скоро все сметет на своем пути… Нельзя сказать, что и богач, пожилой и обеспеченный человек, муж этой Елены, полу-жены, полу-служанки, тоже большой аристократ – и он тоже по-своему хамоват, и тоже, по-видимому, как все мы, грешные, из низов. А откуда? Не из князей же, в самом-то деле: по-видимому, сын какого-нибудь высокопоставленного военнослужащего, по факту рождения допущенный к выгодному бизнесу (впрочем, все это – мои домыслы, откуда его герой, режиссер не поясняет). Хотя по повадке вполне можно догадаться (играет этого человека, и играет очень даже неплохо, режиссер Андрей Смирнов). Елена же, родившаяся на окраине Москвы, в бедном спальном районе, испытывает сложные чувства по отношению и к старику, и к своим родным – сыну и невестке, и особенно внуку-подонку, уклоняющемуся от армии маргиналу…
Из-за денег, которые как раз и нужны для освобождения внука от армии и разгорается весь сыр-бор: Еленин муж не хочет давать этой семейке ни гроша, они ему до смерти надоели… «До смерти» - неслучайная оговорка: однако мне не хотелось бы пересказывать весь сюжет, портя таким образом удовольствие зрителю…
Скажу только одно: «Елена», на мой взгляд, да и не только на мой, - лучшая картина в послужном списке Звягинцева. Его умения становятся более зримыми, плоть повествования – более упругой, он перестал манипулировать абстракциями, обнаружив в себе взгляд настойчивый и беспристрастный, манеру снимать – точную и аскетичную, ритм завораживающий и в то же время стремительный…
Пружина «Елены» запрятана где-то глубоко: в отличие от «Изгнания», на котором я, признаться, мучилась скукой, «Елену» очень интересно смотреть. Помимо всех остальных ее достоинств – и тут прав молодой критик, ранее упоминавшийся, - это самая живая картина Звягинцева. Самая живая и самая беспощадная, вот что любопытно. Настолько, что наш главный критик, Андрей Плахов, сравнил Звягинцева – нет, не с Тарковским, как можно было ожидать, а с … Михаэлем Ханеке. Самым значительным, добавил Плахов, европейским режиссером современности. Что тут можно сказать? Браво.
Жаль, что именно «Елена» не удостоилась основного Каннского конкурса: эту, лучшую в фильмографии Звягинцева картину, почему-то отправили в «гетто» программы «Особый взгляд». И хотя участие в Каннском фестивале всегда почетно и престижно, к тому же «Елена» завоевала здесь приз жюри, французские коллеги могли бы пригласить этот фильм и в основной конкурс…
Однако здесь, по-видимому, сыграли свою роль представления европейцев о России: им подавай «загадочную русскую душу» (в то время как любого из нас от этого трюизма давно тошнит) и больше ничего.
К сожалению.
Кстати говоря, этот первый – и оглушительный – успех молодого режиссера на фестивале, втором по значению в мировой табели о рангах, многих весьма озадачил. Говорили разное – мол, Европа свихнулась на так называемой «русской духовности», на «тарковщине»; многие предрекали Звягинцеву последующий после блестящего дебюта провал; другие усмехались в усы – откуда, дескать, взялся этот телевизионный режиссер, подвизавшийся на съемках телепрограмм… Ну и все такое прочее.

Кстати, могу засвидетельствовать: Звягинцев действительно снимал телепрограммы и когда-то, лет эдак 15 тому назад, мы даже вместе работали на одном проекте, я – редактором, Звягинцев – соответственно, режиссером. Упоминаю же я сей факт не потому, чтобы отметиться в «ближнем кругу» нынешней знаменитости (тем более сам он напрочь меня не помнит - или не узнает, Бог его знает), а единственно потому, что сама была живым, так сказать, свидетелем звягинцевского упорства.
«Китайского», иначе не скажешь: ни грана отечественного легкомыслия или, скажем, нашей знаменитой российской расхристанности. Казалось бы, ну телепрограмма, ну, подумаешь: его коллеги работали в два-три дубля, хорошо – если в четыре, вовремя заканчивая рабочий день. Звягинцев каждый раз говорил: ну сейчас, сейчас, последний дубль, ребята, и по домам. Помню, на восемнадцатом по счету я взмолилась: я, говорю, сова, мне-то что, но посмотри на часы – полночь! Ребятам домой надо, к детям. Все с той же неподражаемой своей улыбкой (по первому образованию Звягинцев актер и умеет, когда надо, обворожить), он клятвенно обещал, что девятнадцатый дубль будет последним и… делал еще штук пять.

Кошмар. Могу себе представить, что было на съемках «Возвращения», его первой полнометражной картины, той самой, что победила в Венеции. По-видимому, сущий ад: по тридцать дублей как минимум – и это по холодной погоде; снимали осенью на Ладоге, где задувают такие ветры, что только держись…
Результат стоил того: как свидетельствовал сам автор, в «Возвращении» не было ни единого проходного плана, снятого ради природных красот и чтобы нагнать метраж. Зритель ведь в большинстве своем наивен и неискушен: умелый профессионал может навести такого туману и «духовности», залепив пространство между актерскими эпизодами «видами» русских просторов, что никто ничего и не поймет.
Звягинцев (я брала у него интервью перед первым в его жизни Венецианским кинофестивалем, участие в котором тоже отдельная, полумистическая история), зная, что как раз неискушенные зрители или даже критики могут подумать, будто он эксплуатирует стиль Тарковского, сразу же честно предупредил, что нет, не эксплуатирует. Что не снял ни одного проходного плана и что каждый «вид» русской природы он старался одухотворить, а не оставить в загашнике, чтобы было удобно монтировать…

Возможно, именно поэтому венецианская публика (весьма, надо сказать, искушенная и поднаторевшая) и «купилась» на эту картину: что-то такое трансцендентно-мистическое витало даже и в междукадровом пространстве «Возвращения»: когда-то, во времена величии кинематографа это называли просто - магией кино…
Надо сказать, что эта самая «магия», естественная в «Возвращении» и слегка искусственная в «Изгнании», частично и сгубила его вторую картину. Как написал один модный критик, что, мол, после такого можно ожидать и «Послания», и «Явления» и чуть ли не «Всепрощения». Остроумно и прямо в яблочко: стиль «Изгнания», с его настойчивыми библейскими аллюзиями (в одном эпизоде прямо читают – по книге – отрывок из Библии), показался многим, и мне в том числе, чересчур уж патетичным и приподнятым. Кроме всего прочего, в Канне, где картина была в основном конкурсе, Звягинцеву противостоял молодой мексиканец Карлос Рейгадас с похожим произведением, фильмом «Безмолвный свет». Где и библейские, и прочие аллюзии были более уместны, нежели у нашего соотечественника… Так вот, если бы не Рейгадас, Звягинцев бы мог отхватить и более престижную награду, чем приз Константину Лавроненко как «лучшему актеру».

Что и говорить, сравнение в тот год было не в нашу пользу: если Звягинцев помещает своих героев в безвоздушное пространство (непонятно, где, в какой стране, в какое время все это происходит), то Рейгадас четко обозначает время и место действия: у него как раз почва и судьба дышат полной грудью…
Относительный неуспех (приз для Константина Лавроненко можно назвать межеумочным, «утешительным» призом, для амбиций Звягинцева чуть ли не оскорбительным) этой картины вновь поднял волну среди звягинцевских недоброжелателей: забыв, что они предрекали ему провал после блестящего дебюта, теперь они затянули другую песню. Дескать, с ним все ясно: продолжает угождать Европе, пользуясь имиджем страны России, как заповедника «духовности» для западных простофиль…

Так что к «Елене» готовились загодя: хотя скрытный Звягинцев даже название фильма держал в строжайшем секрете (с некоторых пор он действительно любит навести туману), информация как-то так просочилась; правда, о чем конкретно фильм, никто толком так и не мог объяснить.
Ждали чего-то библейско-духовно-трансцендентально-метафизического и … просчитались. Как это часто бывает… Как пишет тот же юный критик, который ждал «Всепрощения» и чуть ли не «Явления», «Елена» - самая живая картина Звягинцева. Насчет «живости» этот самый критик большой спец: любит американское кино, о котором каждый божий день строчит рецензии, одна другой хлеще. Так что в принципе доверять ему можно, даже если в его пересказе (сейчас мода такая – залихватски сюжет пересказывать, в духе анекдота) фильм выглядит несколько глуповатым. То есть – слегка оглупленным.

Типа богатый старик, у него жена из низов, медсестра по образованию, у жены сын-алкаш, у алкаша жена вечно беременная…Ну и так далее. Однако, не мною замечено, таким стилем можно и «Анну Каренину» пересказать: полюбила, мол, жеребчика из военных, а он охладел, а она – под поезд…
Пересказ – иронический или, наоборот, серьезный, не суть, - в данном случае мало что дает. Ибо сюжет картины укладывается в две строки и нельзя сказать, чтобы он был парадоксальным или неожиданным. Тут как раз не в сюжете, как в таковом, дело.
А в той хватке бытописателя нравов, которую вдруг обнаружил Звягинцев, от которого, как я уже говорила, ждали только и исключительно библейского туману, перенесенного на наши «необозримые» просторы…

На сей раз Звягинцев рассказывает социально окрашенную историю: о столкновении двух миров, богатого и бедного, о том «грядущем хаме», которого нам давно предсказали и который, похоже, скоро все сметет на своем пути… Нельзя сказать, что и богач, пожилой и обеспеченный человек, муж этой Елены, полу-жены, полу-служанки, тоже большой аристократ – и он тоже по-своему хамоват, и тоже, по-видимому, как все мы, грешные, из низов. А откуда? Не из князей же, в самом-то деле: по-видимому, сын какого-нибудь высокопоставленного военнослужащего, по факту рождения допущенный к выгодному бизнесу (впрочем, все это – мои домыслы, откуда его герой, режиссер не поясняет). Хотя по повадке вполне можно догадаться (играет этого человека, и играет очень даже неплохо, режиссер Андрей Смирнов). Елена же, родившаяся на окраине Москвы, в бедном спальном районе, испытывает сложные чувства по отношению и к старику, и к своим родным – сыну и невестке, и особенно внуку-подонку, уклоняющемуся от армии маргиналу…
Из-за денег, которые как раз и нужны для освобождения внука от армии и разгорается весь сыр-бор: Еленин муж не хочет давать этой семейке ни гроша, они ему до смерти надоели… «До смерти» - неслучайная оговорка: однако мне не хотелось бы пересказывать весь сюжет, портя таким образом удовольствие зрителю…
Скажу только одно: «Елена», на мой взгляд, да и не только на мой, - лучшая картина в послужном списке Звягинцева. Его умения становятся более зримыми, плоть повествования – более упругой, он перестал манипулировать абстракциями, обнаружив в себе взгляд настойчивый и беспристрастный, манеру снимать – точную и аскетичную, ритм завораживающий и в то же время стремительный…

Пружина «Елены» запрятана где-то глубоко: в отличие от «Изгнания», на котором я, признаться, мучилась скукой, «Елену» очень интересно смотреть. Помимо всех остальных ее достоинств – и тут прав молодой критик, ранее упоминавшийся, - это самая живая картина Звягинцева. Самая живая и самая беспощадная, вот что любопытно. Настолько, что наш главный критик, Андрей Плахов, сравнил Звягинцева – нет, не с Тарковским, как можно было ожидать, а с … Михаэлем Ханеке. Самым значительным, добавил Плахов, европейским режиссером современности. Что тут можно сказать? Браво.
Жаль, что именно «Елена» не удостоилась основного Каннского конкурса: эту, лучшую в фильмографии Звягинцева картину, почему-то отправили в «гетто» программы «Особый взгляд». И хотя участие в Каннском фестивале всегда почетно и престижно, к тому же «Елена» завоевала здесь приз жюри, французские коллеги могли бы пригласить этот фильм и в основной конкурс…
Однако здесь, по-видимому, сыграли свою роль представления европейцев о России: им подавай «загадочную русскую душу» (в то время как любого из нас от этого трюизма давно тошнит) и больше ничего.
К сожалению.
Все новости о фильме
24.03.2025
Андрей Звягинцев начнет снимать свой новый фильм «Минотавр» в сентябре
23.05.2019
На Каннском кинорынке представили трейлер и ки-арт фильма «Сквозь чёрное стекло»
06.02.2019
EFM 2019: Роскино представит более 40 новых фильмов
06.02.2019
Андрею Звягинцеву - 55!
10.07.2018
«Балтийские дебюты» 2018: «Собибор», «Сердце мира» и «Царь-птица» в программе российских дебютов
17.04.2018
Канны 2018: Андрей Звягинцев поможет Кейт Бланшетт определить лауреатов
02.11.2016
Арт-директор премии APSA Максин Уильямсон: «Этот год – прорыв для России»
19.02.2013
Премия "Элем": Лучшие фильмы. За 2011 год…
28.01.2012
«Елена» стала хозяйкой 4 Золотых орлов 2011
27.12.2011
Золотой орел 2011: Номинанты
Другие статьи по теме Кинокомпания Нон-стоп продакшн
23.11.2020
Нон-Стоп Продакшн создаст сериал в копродукции с американской онлайн-платформой
27.04.2020
Состав студий – лидеров значительно изменился
26.03.2020
Александр Роднянский представил новый триллер на форуме Series Mania
13.08.2019
Завершились съемки фильма Козловского о Чернобыльской катастрофе
27.06.2019
День ЦПШ: Баба-Яга, флоридские аллигаторы и реактивный ежик
Сергей Егоров
03.10.2011 21:15
«ЕЛЕНА»
Когда-то из-за прекрасной Елены разгорелась Троянская война.
Елена- это имя несет в себе отголосок вечной красоты и совершенства. Мы знаем, что господин Звягинцев любит скрытые смыслы, и в его фильмах нет ничего случайного. Не случайны и имена главных героев.
Казалось бы, впервые в своем фильме г.Звягинцев обозначил конкретное место действия – современная Россия. Впервые рассказал нам бытовую историю - драму о слепой материнской любви. Но это иллюзия. Он опять провел нас. И разрушил русский миф о русской женщине.
Этот фильм о любви, о ее необходимости, и о том, что ее нельзя купить.
Этот фильм о невежестве и бездуховности.
Этот фильм о предательстве и убийстве.
Это фильм ужасов. Это правда о нашей жизни.
Этот фильм - прекрасный плевок в лицо современному капитализму.
Это фильм о деньгах - о том, что они не приносят счастья.
ТАК О ЧЕМ ФИЛЬМ? О чем история?
Казалось бы все очень просто. Легко увидеть кажущееся противопоставление богатых бедным. Возникшее противоречие между «новыми русскими» богачами с большими деньгами, и люмпенами, желающими к этим деньгам присосаться.
Богачи хотят денежки сохранить и тратить их сами, своим кланом, люмпены, хотят получать удовольствие, присосавшись к чужим деньгам. Это старая предреволюционная люмпенская мечта о справедливости, воспетая Горьким в сказках об Италии - «Если от многого взять немножко, будет не кража, а просто дележка»
КТО ГЕРОИ?
Пожилая Елена (Надежда Маркина) несчастливо живет в богатой квартире мужа. Вначале мы готовы сострадать ей. Она работала сиделкой в больнице. Всегда в нужде. Возможно, слаще морковки ничего не ела. Десять лет назад полюбила еще бодрого, богатого старика. Была ли она бескорыстна и искренна в своем чувстве? Мы не знаем. Может и была. Мы можем только догадываться и предполагать. Но все изменилось. Теперь ей нужны большие деньги.
Малообразованная, живущая слепым материнским инстинктом, Елена всю жизнь беспокоится о своем сыночке, желает ему счастья.
Ее муж Владимир (Андрей Смирнов) дряхлеющий старик, который еще хочет жить, но живет вяло, без особой страсти, и понимает, что смерть близка. Жизнь его скучна, размеренна, однообразна и убога. Несмотря на богатый антураж - красивая, дорогая квартира в центре мегаполиса, жизнь его примитивна, бездуховна и пошла. Футбол на большом экране, еда, уже без излишеств, сон. И беспокойство о деньгах.
У Елены и Владимира поздний брак. Назовем его - неравный брак. Он умен, образован, заработал миллионы, она невежественна, проста и бедна, всю жизнь сиделка у чужих страданий. И вот они сошлись. Что их связывает? Какие между ними чувства?
Мы застаем героев в тянучке буден в холодном пространстве богатой, не согретой теплом любви квартиры. Здесь хозяин всего – он, Владимир. Любит ли он Елену? Вряд ли. Любил ли? Возможно. Хотя в этом приходится сомневаться. Находясь чуть ли не при смерти, после инфаркта он мечтает вернуться в то время, когда они познакомились. Когда-то между ними были чувства. Но время все изменило. Сегодня Елена для него удобная, привычная вещь. Как тапочки. Он подчинил ее себе и использует, она прислуга с секс-услугами жены. Она во всем зависит от него.
Жизнь Елены также убога. Она не живет в квартире мужа. Она мытарит. Варит ему кашу, обслуживает. Лениво, без заботы застилает его постель после сна. Душой она там, в конце долгого пути по грязным тропинкам, на мрачной окраине мегаполиса, в квартире своего непутевого сыночка. Уже давно Елена пребывает в страхе и унизительной зависимости от мужа - ей все время нужны деньги для сына, а муж не дает. Или обещает подумать - это томительные, тягостные дни ожидания - даст или нет? И от этих несчастных денег, которых у него МНОГО, зависит счастье ее бедного сыночка - ее счастье.
ДЕТИ.
Елена некультурна и примитивна, мещанка до мозга костей, - ею движет слепой материнский инстинкт - прикрыть крылом своей слепой любви сыночка Сережу (Алексей Розин), кровиночку- лентяя, люмпена, который сосет из нее ее жалкую пенсию, и хочет через нее поиметь на халяву еще чужих денег, денег ее богатого мужа.
Иллюзия Елены, ее заблуждение состоит в том, что ей кажется, будто у сына временные трудности. А это не трудности. Это образ жизни. Где бы не работать, лишь бы не работать. Это понимает Владимир, и не понимает она.
Сын использует ее.
Семья ее сына-это семья люмпенов. Простая как трава, жена Таня (Евгения Конушкина), похожий на отца, только более агрессивный сынок Саша (Игорь Огурцов). По своему, очень гармоничная семья. Размножаются случайно и легко, никто не хочет работать, служить. А вот бы попользоваться чужим богатством. Люмпен не желает работать. Тратить, жрать и размножаться.
Дочь Владимира Катя (Елена Лядова) Образованная, умная, циничная девушка, разуверившаяся во всем, в жизни не видящая никакой ценности и смысла. Катя презирает быдло, стадо. То есть большинство. То есть, Елену, Сергея и всех остальных. Парадоксально, но ее жизнь очень похожа на жизнь сыночка Елены Сергея. Только проходит на другом уровне. Уровне потребления.
Сергей необразован, некультурен, ленив, подл, живет на деньги матери,- оптимистично желает развлекаться, жрать и размножаться.
Умница Катя делает тоже самое. Образованная Катя (вне сомнения, деньги отца дали ей хорошее образование) живет на деньги отца. Также как и Сергей, она не работает и, видимо, не собирается. Катя, по определению отца, гедонистка, развлекается в ночных клубах, балуется наркотиками, имеет беспорядочный секс. Имеет все, что можно купить за деньги...
Что же за всем этим стоит? Не эта же примитивная простота потребления и возможности, которые предоставляют деньги?
Хотя деньги – скрытый главный герой этого фильма. Деньги появляются в начале фильма и выполняют свое предназначение в конце фильма - переходят из рук в руки. Они бездушны, но содержат в себе счастье, так кажется тем, у кого их нет.
Те, кто их имеет ( Владимир), уже понимают, что деньги сжирают жизнь. И разрушают ее. Но они уже отравлены ими, как кольцом всевластия, эти люди несчастливы, и живут в страхе и без любви.
Елена и Владимир.
Такие не похожие друг на друга Елена и Владимир по отношению к своим детям поступают одинаково. Владимир бесконечно дает деньги своей дочери, Елена - своему сыну. У него большие деньги - миллионы, у Елены-маленькие,- пенсия.
Владимир, деньгами замаливает свою вину перед дочерью, которой он не дал родительской любви. Елена, как ей кажется, помогает сыну быть счастливым.
Владимир черств, бездуховен, рационален. Женившись на Елене, профессиональной медсестре, он, видимо, прежде всего, думал о своей одинокой приближающейся старости. Страдающая за сына Елена не трогает его сердца. Ему нужна только Елена – прислуга-жена, ему не нужны ее проблемы. Сын Елены, взрослый женатый мужчина, имеющий свою семью, не становится для него родным, близким.
Но и Елена не испытывает любви к дочери Владимира, Кате. Она ее не понимает и ей завидует. Почему Кате достаются деньги, а ее сыночку нет? Добрые взаимоотношения Елены и Кати невозможны. Умная, циничная Катя презирает люмпенов. Так же смотрит она и на Елену и не верит в ее бескорыстную любовь к отцу.
Елена, ослепленная своей животной любовью к сыну, понимает лишь одно, муж лишает ее ребенка счастья, значит, лишает счастья и ее саму.
ЛЮБОВЬ.
Самообман Елены состоит в том, что ей кажется, будто взамен она получит любовь. Она хочет любви. Любви, которой нет в ее жизни. И, видимо, никогда не было. Когда-то, что-то мелькнуло в их отношениях с Владимиром, но все это давно угасло, и она чувствует, если не ясно осознает, что ее просто цинично используют. Елена и Владимир - чужие друг другу люди и ощущают свое одиночество. Хотя точнее, рационалист Владимир его понимает, а невежественная Елена ощущает своим нутром. Но оба они хотят любви. Они не в состоянии дать ее друг другу, и хотят получить ее от своих самых близких людей - Владимир от дочери, Елена от сына. Но дети черствы, эгоистичны, алчны. Их любовь приходится покупать.
И неважно, что Сергей просто скотина, животное, использует мать, а умная Катя, мстит отцу за недодаденое ей в детстве тепло и любовь, которые, по ее мнению, он обязан был дать. Дети похожи. Катя жестока и не знает прощения, Сергей потребляет свою мать, не испытывая к ней ни жалости, ни сочувствия.
Чего хочет Елена?
Елена хочет принести свет и тепло в дом своего сына, где царит мрак и полуживотное существование. Взамен она хочет любви и семейного тепла. Пусть чужого, не своего личного, но родного, кровного. Недаром она, даже не соблюдая приличий, после похорон мужа переселяет семью сына в свою квартиру, где еще витает дух смерти.
Елена жертвенна по отношению к своему сыну. Она с радостью отдает последнее, что у нее есть - ее жалкие деньги. Потому что ее сына радуют деньги. Елена не замечает, что ее маленький душевный свет и любовь никому не нужны в доме сына. Деньги, которые она приносит, для них являются светом и любовью. И деньги становятся средством, с помощью которого она пытается сохранить любовь. Ее невежество не дает ей понять, что любовь она хочет получить за деньги.
Кровиночка сын, великовозрастный подонок, полуживотное, чувствующий пуповинную связь с матерью, использует ее еще более цинично, чем муж. Муж хотя бы ее содержит. Сын только грабит и обманывает. И подталкивает к преступлению.
ПЕРЕВЕРТЫШИ
Елена, Владимир, Сережа, Катя все эти герои - перевертыши. Они разные лишь внешне. Образование и богатство одних не сделало их другими. Все эти герои лишены духовного. Ни у кого из них нет подлинной веры. Все они ослеплены силой денег. Владимир, Елена, Сергей. А Катя вообще в полном тупике, не верит ни во что, и презирает все, даже деньги, которые она цинично тратит, бросает на ветер. Катя это тупиковая ветвь цивилизации. Без продолжения. Она самоубийца. Она самоуничтожается. Даже сохранившееся в ней искреннее чувство любви к отцу, она глубоко скрывает.
ТУПИК ЖИЗНИ
Владимир. Когда-то деньги перевесили в его жизни любовь к дочери, они были важнее, чем дочь. Теперь он готов за это расплачиваться этими большими деньгами, что он и делает. Не понимаю, зачем я это делаю?- Восклицает Владимир. Хотя, конечно понимает, только не хочет в этом себе признаться.
Он тоже хочет любви, и тоже пытается купить ее деньгами. Деньги для него мерило ценности жизни. Владимир не желает, чтобы накопленное им богатство транжирили чужие люмпены. Но, в то же время ясно видит, что оно не будет преумножено. Единственная наследница, собственная дочь уничтожает его. Он понимает, что его богатство, читай, его жизнь, не будет преумножено, оно будет безжалостно профукано. Перед смертью рационалист Владимир осознает, что его жизнь ради денег была бессмысленна. И пусть уж лучше дочь убьет его. Уж лучше пусть она, умница, родное существо, завершит гибель рода. Чем эти ..
ПРЕДАТЕЛЬСТВО И УБИЙСТВО.
Пружина интриги фильма неторопливо закручивается до предела. Сын придумывает способ заставить мать вытянуть из богатого мужа деньги, - внука могут забрать в армию, учится он плохо, поэтому спасти от армии может только платное отделение ВУЗа.
Денег нет, а деньги нужны большие.
Слепая любовь к сыну и духовное невежество толкают Елену на предательство и убийство. Все осложняется тем, что Владимир хочет написать завещание, по которому лишает Елену основной части наследства.
Переживая и волнуясь, Елена цинично убивает мужа. Лицемерно громко рыдает на похоронах. Деньги перевешивают ее любовь к мужу. Даже не любовь, а гуманизм. Не убий! Эта заповедь ею забыта. Елена спокойно совершает этот вселенский грех. Ради сына и его потомства.
Звягинцев разрушает миф об исконном качестве души русской женщины, - терпеливая, работящая, забитая, добрая. Ей присущи сила, любовь, сострадание, жертвенность.
Невежественная Елена, бездуховна, страшна, как Медея, слепа в своей материнской любви к сыну.
ФИНАЛ
Не соблюдая приличий, люмпены въезжают в богатую квартиру, где еще витает дух смерти.
И уже начинают делить пространство. Слепая Елена пока довольна. Ей кажется, что ее любят. Что теперь вокруг свет и тепло. Она не понимает, что будет также легко выброшена на помойку, отравлена, убита, когда кончатся деньги.
Люмпены проникли в чужой дом, пошли на преступление, убили и вселились. И пока счастливы. В комнате умершего, маленький сыночек уже встает на ножки.
Пока они счастливы. Никакого раскаяния. Все обошлось. Фашиствующий внук, повторяя привычки отца, плюет с балкона новой квартиры вниз, и мрачно смотрит на гастарбайтеров, гоняющих мяч на футбольной площадке.
ЧТО В ИТОГЕ?
Потрясение, леденящий ужас, духовная пустыня.
Казалось бы, автор не занимает ничьей позиции. Он просто наблюдает за течением жизни. Но это не так. Звягинцев опять парадоксально оптимистичен. Его вывод очевиден. Жизнь не имеет смысла, если в ней нет веры. Даже любовь без веры слепа, и превращает человека в зверя.
ПОХВАЛЫ
Глубокий, ужасный, потрясающий, душераздирающий фильм. Блестящая режиссура, прекрасные съемки, великолепная игра актеров. Восхищение от ужаса бытия.
Сергей Егоров.
30.09.2011 00:17
Мне кажется рецензия, написанная именно в таком стиле читается с удовольствием и интересом, а личные подробности только добавляют краски к портрету режисера. А скучные и "правильные" рецензии думается - уже продукт прошлого века - соцреализм и пр. Спасибо, я в общем-то давно не смотрела русское кино, а после этой рецензии очень захотелось посмотреть работы Звягинцев.
Ольга
29.09.2011 19:52
Очень интересная статья, большое спасибо! Не соглашусь с первым комментатором - это ни в коем случае не "самолюбование". "Все эти закидоны", наоборот, превращают рецензию из холодной критической статьи в статью-общение с читателем на личном уровне.
Алексей Пименов, журналист и историк
29.09.2011 05:27
Превосходная статья. И неправду сказала моя предшественница: никакого самолюбования в статье нет. А есть вдумчивый и острый анализ - такой, какой должен быть, но встречается все реже. И есть личностное начало: талантливый критик размышляет о талантливом режиссере - и помогает другим понять его. Правда, как выясняется - не всем. Есть люди, у которых ум и талант вызывают раздражение. Что тоже по-человечески понятно! Но ведь и их задевает, т.е., в конечном счете, и их заставляет задуматься статья. Вот это подлинный профессионализм.
28.09.2011 16:35
Это не статья, а сплошное самолюбование. Нет, фильму место тоже уделено, но вот эти все закидоны (мое мнение, была свидетелем, могу себе представить)... кому они интересны? кто такая Диляра Тасбулатова, чтобы таким барским тоном (со всеми этими "на сей раз") рассказывать нам о фильме Звягинцева? Если хотела сделать рассказ более живым, добавить отсебятинки, то хоть стилем бы другим писала что ли. А так, надо признаться, я "мучилась скукой"
Реклама